Работа

Работа не волк — в лес не убежит

Вы никогда не задумывались, почему работу сравнивают с волком? И причём тут лес?

Есть ещё одна пословица: «От работы кони дохнут»

Почему дохнут именно кони?

И, вообще, что такое работа?

Русский язык — мудрый язык. Поэтому эти слова не просто так связаны между собой.

Расшифровка слов по буквам поможет разобраться в этих вопросах.

Работа = раб охвачен установленным потоком.

Работа = раб охватывает установленный поток.

Обе расшифровки верны. Такая неопределённость возникает из-за отсутствия акцента на внутреннее и внешнее. Поэтому кто-то раба охватывает или сам раб охватывает кого-то.

Такое стало возможным после реформ русского языка. Для примера посмотрите, что означали некоторые слова до реформы:

“сть” (кушать) — “есть” (быть);
“ли” (кушали) — “ели” (деревья);
“лчу” (летаю) — “лечу” (вылечиваю);
“вдение” (знание) — “ведение” (провожание);
“нкогда” (когда-то) — “некогда” (нет времени);
“прние” (гниение) — “прение” (спор);
“всти” (новости) — “вести” (провожать);
“мiр” (вселенная) — “мир” (отсутствие войны) и т. д.

Вот такая заморочка… Из которой вытекает, что как начальник, так и подчинённый являются рабами. Один раб охватывает, чтобы другой раб был охвачен.

Слово «Работа» не указывает, кем установлен поток. И поток может быть установлен любым слоем реальности.

То есть, это может быть заказом сверху или снизу на определённую работу.

Заказ контролирует заказчик  и, по сути, заказчик охватывает работу. То есть, согласно, расшифровке, заказчик тоже является рабом.

Вот такая цепочка — сверху до низу, а, может, наоборот — снизу до верху.

Это наглядный пример вселенского закона:

Что вверху — то и в низу.

Что в низу — то и на верху.

Раб

Раб = сильный поток заполнен

Непонятно?

Сильным потоком может быть всё, что обладает энергией и по ассоциации связи со словом «Работа» это может быть или человек, или домашнее животное.

— Чем же он заполнен?

— Ожиданием выполнения желаемого от кого-то или чего-то.

Причём этим кто-то может оказаться сам человек.

Например, когда он избавляется от вредной привычки. Вот тогда-то он и получает все муки раба привычки.

А между тем, от привычки можно отказаться разом, убрав чувство собственной важности страдающего раба привычки.

Например, курящие моряки спокойно обходятся без курева в длительном плаванье на подводной лодке.

— Почему же они не бросают курить?

— Просто у них нет намерения бросить курить. А на подводной лодке курить нельзя — это элементарно истинное знание о пожаро-взрыво-безопасности подводной лодки.

Истинное знание умеет сказать НЕТ!

Лес

Лес = гармония естественным образом находит

Непонятно?

Здесь «Гармония» — это и сам лес и каждая часть его от простейших микроорганизмов до деревьев и млекопитающих.

Здесь каждая часть леса находит свою среду обитания. Излишков здесь не бывает, так как находится та гармония, которая естественным образом утилизирует эти излишки в качестве пищи.

Лес самодостаточен — сам себя накормит, напоит и при необходимости вылечит. Например, с помощью волка.

Волк

Волк = воплощает всеобщую гармонию быстро.

Волк в лесу не единственный санитар — есть ещё падальщики, но он предпочитает рацион из больных животных. При этом, сам остаётся здоровым. Он так устроен.

Почему он нападает на домашних животных?

Видимо, потому что все домашние животные — это рабы.

Не самодостаточны. Что, по меркам леса, являются ущербным, больным.

Так и работа, которая просто не возможна без рабов, является антиподом волка. От неё лесу только вред.

Гармония сама по себе хрупкая вещь и человек всё отчётливее осознаёт влияние своей работы на лес, на природу, на всё окружающее пространство.

Например, вот высказывание об этом великого изобретателя Гребенникова Виктора Степановича, многие изобретения которого система хранит в своих тайных закромах подальше от глаз человеческих.

Поляна

Но вот и Поляна. Я ступаю на нее — на эту нетронутую частичку планеты — как всегда, с замиранием сердца; это от вечной тоски по родной, но далекой от Новосибирска иссык-кульской Природе; и от опасения, что какой-нибудь «хозяин» возьмет ее и пропашет; и от радости, что она до сих пор непахана, некошена, нетоптана…

И ровным счетом ничего не значит, что у меня за спиною в рюкзаке, замаскированная под этюдник, лежит, сложенная вдвое, а значит нейтрализованная, платформочка с гравитационными мелко-сетчатыми блок-фильтрами, а между ними, также складная, стойка с регуляторами поля и ремешком — им я привязываюсь к стойке. Ну, допустим, вырвался с этой находкой лет на пятьдесят вперед — какая разница? Все равно люди овладеют и этой, и многими другими тайнами Материи, Пространства, Гравитации, Времени. Но никакая сверхцивилизация ни на какой из планет Супергалактики не воссоздаст вот эту Поляну — с ее сложной, хрупкой, трепетной Жизнью, с ее подмаренниками, таволгами и ковылями, с ее оранжево-пестрыми шашечницами, неторопливыми пестрянками-дзигенами непередаваемо-торжественной окраски: по густо-синему с переливом фону — узор из пунцово-красных пятен…

Где еще, в каком уголке Вселенной, найдется подобный вот этому лилово-голубой колокольчик, в полупрозрачных таинственных недрах которого совершают свой любовный танец две мушки-пестрокрылки, поводя прозрачными, в изящную черно-белую полоску, крыльями? И на какой еще планете прямо на ладонь, протянутую вперед, прилетит почти ручная бабочка-голубянка лизнуть своим спиральным хоботком какого-нибудь солененького гостинца — сала, колбаски, сыру — очень уж любят они соленое! А нет, так просто походить по руке, раскрывая и закрывая свои атласно-серые с бирюзовым отсветом крылышки, на нижней стороне которых тончайший по цвету орнамент из круглых пятнышек-глазков?

 

…Не так давно мы, люди, начали летать: сначала на воздушных шарах, затем на самолетах; сегодня мощные ракеты уже уносят нас к другим небесным телам… А завтра? А завтра мы полетим к другим звездам почти со скоростью света, однако даже соседняя галактика — туманность Андромеды — будет еще недосягаемей. Но Человечество — при условии, если оно заслужит звание Разумного! — разгадает многие загадки Мироздания, перешагнет и этот рубеж. Тогда станут почти мгновенно досягаемыми, близкими любые миры из уголков Вселенной, удаленных от Земли на триллионы световых лет. Все это будет, ибо все это — дело Разума, Науки, Техники. Но не более. Лишь вот этой Полянки может не остаться, если я — а больше положиться пока не на кого — не сумею сохранить ее для ближних и дальних потомков, с ее шашечницами, пестрянками и голубянками, с ее бронзовками и пестрокрылками, с ее колокольчиками, подмаренниками и таволгой.

Так что же ценнее для Человечества в этот момент — заповедный насекомий уголок, или самодельный, что в рюкзаке, аппарат, развивающий зенитную тягу немного меньше центнера, а горизонтальную скорость — от силы тридцать-сорок километров в минуту? Это я к тебе обращаюсь, читатель. Только хорошо-хорошо подумай, прежде чем дать умный и серьезный ответ.